В бегстве от иллюзий

1. Неважно, что вам говорят, — вам говорят не всю правду.

2. Неважно, о чем говорят, — речь всегда идет о деньгах.

ПЕРВЫЕ ДВА ПОЛИТИЧЕСКИХ ПРИНЦИПА ТОДДА

Многие из те, кто говорит о свободе, допускают неоправданные обобщения. Для понимания сути сегодняшних проблем нужно отличать проявления негативной и позитивной свободы.

Негативная свобода проще. Это синтез воли и эмоций. "Я не хочу так жить" - что может быть проще? Волевой аспект заключается в том, чтобы обнародовать эту декларацию и предпринять шаги к "освобождению". Если существуют объективные условия, т.е. условия жизни напрягают очень многих уже на уровне физического выживания, то толпа жаждущих освобождения формируется очень быстро. Дело за малым - использовать этот потенциал, скоординировать и организовать действия, ясно сформулировать цель для концентрации усилий.

Здесь уже нужны те, кто понимает позитивную сторону свободы и кроме воли с эмоциями обладает интеллектом. Борьба за освобождения подразумевает знание того, как это сделать. Таких полевых командиров в принципе всегда хватает, они готовы участвовать в процессе и за плату и на волонтерских началах. Более того, если даже допустить стихийное начало саморазвивающегося процесса, в условиях, когда недовольство превысило критический порог, то такие командиры быстро находятся в массе недовольных и могут направлять процесс вполне успешно, вплоть до демонтажа противостоящей структуры, которая в глазах недовольных и была источником их проблем.

Но это только вопрос тактики позитивной стороны свободы - "как сделать". Гораздо более сложный вопрос, это вопрос стратегии - "для чего?", который подразумевает уже конкретный - "для кого?"

Различные городские сумасшедшие, в которых у нас привыкли видеть "стратегов" и "футурологов", в этом не видят ничего сложного - "лучше станет всем". Но это самая большая иллюзия - всем лучше одновременно не станет никогда.

Прежде всего это проблема тех, кто живет в модели негативной свободы. В их понимании лучше должно стать после демонтажа старой плохой власти, которая каким-то непостижимым образом заменяется новой хорошей, или хотя бы лучшей. Вариант, что новая власть может быть еще хуже, даже не рассматривается как возможный. Свою задачу "революционеры" считают выполненной после "свержения власти", которую они чаще всего персонифицируют одной, реже несколькими личностями. После этого они уже ждут дивидендов, назначив ответственными за свое будущее тех, кто наиболее эмоционально пообещает - "все будет хорошо!" Характерным моментом здесь является то, что после "выполненной задачи" проблема контроля процесса понимается как излишняя. Поэтому "новая хорошая власть" будет предоставлена самой себе до того момента, как она со всей очевидностью окажется плохой и цикл может повториться.

Лучше всем и сразу не может стать ни при каких условиях ввиду ограниченности ресурса, особенно с учетом того, что он уже основательно разворован "предшественниками". "Отнять и поделить" конечно не самый прогрессивный сценарий, но сейчас "революционеры" не в состоянии не только правильно поделить, но даже отнять, поскольку ресурсов сегодня не все сложены в сундуки господского замка, который можно взять штурмом.

Наличие воли к победе, острого ощущения несправедливости, героизма, вплоть до готовности умереть за светлое будущее, выдающихся способностей полевого командира автоматически не подразумевают ума, в части умения сформулировать видение собственных выгод так, чтобы диалог с теми, кто видит выгоды несколько по-другому, можно было вести с возможностью прийти к общественному договору. При этом "общественный договор в принципе" это тоже фикция, которая не гарантирует ничего конкретно. 

Рассказы о контроле "гражданского общества", которое якобы у нас сформировалось, не имеют под собой никакой реальной почвы, как нет и самого гражданского общества. Система отношений должна быть институционализирована, поскольку "визии", "намерения" и "мотивации", после того, как революционная массовка будет распущена, никакой силы, способной оказывать влияние на власть, представлять не будут. Это не значит, что власть не будет реагировать на "посылы снизу" - будет, но это игра, ход которой власть будет определять односторонне, владея инициативой и устанавливая правила. При этом не обязательно ущемлять свободу слова и собраний - если в перспективе в этих процессах не создаются автономные от власти постоянные структуры, способные агрегировать недовольных. 

Сам по себе балаган никакой опасности для власти не представляет. Более того, власть может использовать эти процессы с пользой для себя - контролируя лидеров, в том числе и через финансирование, которые обеспечат защиту абстрактных ценностей, позволяя власти экономить на финансировании задач конкретных. Яркий пример волонтерское движение в помощь армии. Волонтеры собирают средства на содержание структуры, которая должна финансироваться за счет уже собранных налогов, которыми распоряжается власть. Защищается суверенитет, это безусловно хорошее дело. Но суверенитет подразумевает и возможность власти распоряжаться ресурсами - не только обобществленными в бюджетных "потоках", но и своими частными, власть у нас формируется исключительно крупными собственниками. Но волонтеры конечно не защищают их собственность в частности, они защищают "суверенитет и свободу вообще". То, что собственники освобождаются от необходимости защищать свою собственность от посягательств извне и платить необходимые для этого налоги, это уже бесплатный эффект от защиты суверенитета "всем народом".

В сегодняшней ситуации в Украине не стоит проблема свержения олигархии - пока олигархия единственная структурированная сила, которая может обеспечить существование суверенного украинского государства. Проблема даже не в том, что нельзя все "отобрать и поделить" или даже национализировать. Проблема в отсутствии альтернативной стратегии развития и тех, кто может ее сформулировать и обеспечить функционирование экономики. 

Все "альтернативные" олигархической парадигме модели "реформы" представляют собой гибриды фашизма с гуляй-полем, которые кроме фантазий и сознательной демагогии не подкреплены ничем, даже собственными цельными, хоть и фантастичными программами. Нельзя, образно говоря, выбросить за борт команду корабля, а потом объявить конкурс на замещение среди пассажиров.

Общество в Украине атомизировано. Это общая черта с другими постсоветскими образованиями, поэтому логика развития постсоветского периода отличается только в деталях с практически идентичными принципами отношений внутри государств условных "власти" и "народа". Зрелое общество стратифицировано и в полярных проявлениях балансирует между либеральной идеей, которая характерна для мелких собственников и консервативной крупного капитала. 

Как только появится контрэлита либерального толка, так сразу олигархия эволюционирует до крупного консервативного капитала - появится реальная угроза лишиться власти полностью. Это не значит, что с приходом к власти мелкобуржуазных партий без существенной оппозиции консерваторов, станет жить лучше буквально сразу. Даже если мы получим первую элиту, которая не расхищает общественный ресурс вне всякого контроля снизу, многие проблемы усугубятся - либералы не склонны страховать риски через государство и финансировать проекты, которые не несут непосредственных выгод. Поэтому только здоровая конкуренция идей и практики их воплощения от выборов до выборов создают постоянно действующую систему обратной связи, которая запустит процесс реального реформирования постсоветской системы.

Но реальные партии на смену "партийным проектам прохода во власть" появятся не сразу. У наемных работников, самозанятых, мелкого капитала пока нет даже минимального опыта самостоятельной политической деятельности - без скрытого манипулирования ими внешними силами. Начинать нужно не с "управления вселенной", а с более приземленных задач - создания собственных структур влияния. Это профсоюзы, которые были бы дееспособными и могли влиять на своих участников, не допуская их раскола. Тогда забастовки стали бы реальным аргументом в диалоге с собственниками предприятий. Так же и собственники - малый бизнес и самозанятые, могли бы создавать свои организации, которые имеют перспективу стать партиями. Организованная реакция бизнеса на нарушение прав собственника другими собственниками, которая создаст угрозу в форме, характерной для забастовочного движения, тоже реальный аргумент в переговорах.

Для этого нужно понять, что все эти начинания нуждаются в собственном финансировании - не по "зову сердца", а как инвестирование в инструмент власти. Это должны быть постоянно действующие развивающиеся структуры с функционерами, которые получают плату за свою работу от собственников, которые его контролируют и способны в любой момент сменить. При поддержке чужих проектов, которые финансируются другими лицами, рассчитывать на выполнение обещаний демагогами не имеет смысла - они контролируются теми, кто их финансирует.

Говорить о том, что наше общество начало расставаться с иллюзиями можно только после того, как мы увидим появление собственных институтов мелких собственников и наемных работников с собственным финансированием. Контрэлиты могут выйти только из них.